Ксенія БєлавінаАэропорт был забит под завязку, жара огненными щупальцами пыталась прорваться сквозь постоянно открывающиеся автоматические двери, кричащие и бегающие дети, объявления о следующих рейсах и перманентно недовольные пассажиры, висевшие на стойках, создавали совсем не чарующую атмосферу первого дня отпуска. Отпуск… год копить, две недели висеть, пряча белый непрокачанный живот, ведь к лету, как реально известно, худеет только бюджет.
В крови бурлила смесь из энергетика, кофе и спиртного, которое обязательно надо выпить в аэропорту, чтобы выложить в сеть вместе с кусочком выглядывающего из паспорта посадочного, как начало беззаботной жизни на море. Умолчать, что отель N никому и неизвестен и вообще не стоит сетевого внимания, а вот новые босоножки на высоком каблуке, наоборот, в тренде. Ковыляя на этом, проклятом еще производителем, каблуке с чемоданом по всем досмотрам, а затем прогуливаясь по магазинчикам зоны дьюти фри, Она еще держала лицо, но, упав в зале ожидания на металлическое сидение, не смогла сдержать вздоха облегчения.
Июль. Сданы экзамены, подогнаны дедлайны с клиентами, отброшены глупые мысли протянуть без моря до бархатного сезона, отгуляны даже первые летние свадьбы, народ летит! Пестрые штаны, кроссовки всех мастей, укладки и макияжи перемежаются с простыми хвостиками и заспанными лицами, парфюмерные новинки вылиты на себя, самые модные лаки горят на ногтях, в барах яблоку негде упасть. Аэропорт, словно чистилище, тужась, пытается сдержать и отфильтровать поток пассажиров, а они прибывают и прибывают.
Шум уже откровенно раздражал, в спину дул кондиционер, рискуя захватить еще и шею, и подарить поездки в аптеку, вместо горячих вечеринок на курорте. Но больше всего раздражала семья слева. Не удавалось даже сосредоточиться на ленте инстаграмма, где все, так называемые “друзья” уже, словно бабочки, разлетелись по планете и постили свои кофе, моря, океаны и шоппинги вовсю. Чартеров было много и жадный аэропорт просто согнал часть отдыхающих в смежные залы, цинично перемешав бюджетные побережья и высокомерные курорты. В самой раздражающей семье не было ничего необычного с точки зрения публики аэропорта: муж с женой и маленькие мальчики двойняшки с няней. Раздражала сама жена. Мало того, что она была обманчиво просто одета: черные кожаные мюли, простые синие джинсы с высокой талией без ремня и голубая рубашка. Прямая узкая спина успевала проследить и за постоянно убегающими мальчиками, и ответить на вопросы мужа, а худая рука с короткими ногтями неизменно держала скучный кофе. Уже третий за последний час. Муж молча приносил и молча менял ее кофейные стаканчики, не отрываясь от своего телефона, лишь иногда ставил подножку и ловил за шиворот одного из сорванцов. В уверенном поведении жены, в короткой стрижке и постоянно падающей челке, которую та заправляла за ухо с горевшим в этом самом в ухе камнем, Ей чудилась вся наглость и самоуверенность образа. Она выплескивалась на Нее, не давая отвести взгляд.
“Господи, ну что это на ней? Ну там же на руке такие часы, и бриллианты в ушах, и чемоданы по стоимости, как весь мой уже с начинкой из нарядов и всякой мелочи”, – взгляд скользнул по отцу семейства, – “основательный мужчина с позицией из поколения настоящих мужиков, а не современных хлюпиков, играющих в офисе в сетевые игры, а по вечерам за пивом споря, почему тот козел из соседнего департамента получил повышение. Поди с таким еще познакомься, да разговор поддержи без ошибок. Да я бы при таком муже летела в отпуск, минимум, в какой-нибудь круизной коллекции. Да меня бы было видно с другой стороны аэропорта… мысли веселыми воробьями полетели-поскакали по всем желаемым позициям, которые пока невозможно было купить в силу ограниченного бюджета, – “да под эти джинсы те босоножки с узкими носами и клепками, да тот белый пиджак с витрины желаемого бутика и ту шляпу из инстаграма мадам N. Хм, из открытого только лодыжки и руки. Может, стесняется своего тела?” – довольный взгляд на свои длинные ноги из летних шорт вдруг споткнулся о свою сумку – реплику знаменитого мирового бренда, – “Да уж, сумка прямой кофейной спины стоит как почка, а она выбрала скучную серую. Ни тебе яркой брошки, ни цепочки, кусок кожи за мою годовую зарплату. Но самое раздражающее даже не это. А то, что спина уже успела… она встретила, нашла, родила и уже по всем позициям успела… На домохозяйку совсем не похожа, значит, работает. Небось и там уже застолбила позиции. Ну конечно, приезжим сколько ни работай, никогда карьеры не сделать, а эта при муже уже непробиваема. И мальчики симпатяги – явный джекпот. Небось, раскатывает на дорогой машине, а по вечерам закатываются с такими же подругами в рестораны, где обсуждают своих мужей за коктейлем между йогой, детскими модными развивашками и курортами”.
Отпускное настроение улетучилось без следа, как побитый пес: “Вот она, реальная жизнь. С фруктовыми пюре, извлеченными из той самой дорогой вместительной сумки, с поюзанным мишкой, которого один малыш вытащил из нее, заявил, что без него не пойдет на посадку, с балансировкой между новыми дорогими шторами и молодым вином на ужин, а не в сети с иллюзией красивой жизни, а на самом деле на старом продавленном диване в арендованной квартирке”. Взгрустнулось…
* * *
Дыхание можно перевести только в зале ожидания. С утра с бесконечными ревами, “неть” и “не буду” удалось запихнуть в двойняшек завтрак, заставить всех надеть правильно обувь, под бесконечные вопросы мужа: “А это ты взяла? А те мои кеды? А ту мою футболку?” найти все зарядки от телефонов и планшетов, вручить каждому его чемодан, выслушать кто все эти люди на дорогах, кроме нас, таки вовремя приехать в аэропорт и даже найти свой зал ожидания. Муж уткнулся в телефон, мальчики угомонились и притихли, занятые печеньем и игрушками, можно было лениво оглянуться вокруг под очередной гадкий аэропортовый кофе.
Мысли текли в привычном ритме, не соображая еще, что наступил отпуск: “Оплата дома, оплата няни, удобрения для сада и ветеринар для котов, записала. Найти по прилету отельного доктора и познакомиться на всякий пожарный, проверить детский клуб…” – черт, кофе капнул на любимые джинсы. Вспомнила, как с гордостью покупала их в бутике страшно известной марки, лет восемь назад, получив бонус: “Мадам, эти джинсы прослужат Вам долго и Вы будете носить их с огромным удовольствием, Вы не пожалеете об этой покупке”. Они стоили как самолет по тогдашним меркам, но, казалось, что именно на такие покупки и нужны такие выматывающие бонусы. С тех пор промелькнуло восемь бонусов, сто двадцать восемь сделок, ступенек, ужасов падений и щекотящих нервы взлетов. Оказалось, что уверенность дают не джинсы, не машины, не шубы, а чувство удовлетворения от семьи, от работы, от нужности своей людям, как ни странно, выжитый декрет и выращенные в саду помидоры. А джинсы носила все годы, как символ своего старта и просто любимые штаны, в которые все эти восемь лет влезаешь попой и бедрами. Это важно.
Как говорится, личное кладбище есть у каждого врача, и у каждого хоть сколько-то значимого работника, ключевого менеджера, как их называют. Свое “личное кладбище” пополнилось еще одним отложенным моментом, клиентским “нет”, которое разбило сформированные радужные планы на будущее. Горькое разочарование осело на губах и языке, такое гадкое, как этот аэропортовый кофе. Когда муж увидел трясущиеся по вечерам руки, обрубил четко: “Такая ситуация сейчас, она изменится, изменится момент и жизнь подстроится, ты – качественное звено стабильной международной компании, ты – зампред в семье к тому же, тебе не впервые проигрывать, ну же, вспомни, как много лет назад, на отдыхе в бассейне, ты с улыбкой ответила на вопрос “Кем Вы работаете?” – “Я безработная”, хотя безработной ты была всего две недели во время перехода к новому работодателю. Я в тебя верил и верю, но пора снова посетить тот бассейн.” И вот, теперь аэропорт и люди вокруг.
* * *
Объявили посадки и толпа всколыхнулась и зашевелилась. Последние “увидимся” и “целую” в трубки, шуршание паспортов и выкидываемых в урны кофейных стаканчиков. Раздражающая семья под Ее сверлящим взглядом уже вся прошла паспортный контроль, как вдруг…
…вдруг прямая спина обернулась и пара зеленых глаз встретилась с… отражением себя за много лет до. Мир замер на миг, аэропорт перестал звучать и… ненакрашенные губы беззвучно и четко произнесли: “У тебя все получится”, зеленый глаз подмигнул на прощание и скрылся за поворотом в трубу-трап.
Аэропорт бывает забавным местом…
Очень “космополитан” текст.
Благодарю 🙂